Алеся Валеева

С самого раннего детства что-то пошло не так. Очень много мыслей, от них тяжело, хочется взять из черепной коробки и выкинуть в мусорное ведро. Мысли, дайте поспать, хоть немножечко.

Начала говорить очень рано, в девять месяцев, и сразу осознанными предложениями. Первое, что я сказала — это фраза «Нельзя так». Позднее я приписывала ей некое сакральное значение, мол, она описывает мою дальнейшую судьбу: «нельзя так жить, неправильно». Любые секретные шептания родителей разоблачались мной.

— Как ты это делаешь, тут же и телевизор орет, и соседский пёс лает, а ты наш шёпот слышишь, шпионка!
— Я не знаю… само получается.

Радости этого мира меня мало интересовали:

— Доча, хочешь платье? А куклу?
— А? Что? Ты мне? А нет, не надо.

«Какая девочка избалованная. Другие родителей просят-упросить не могут, а эта отказывается, ишь ты» — шептались продавщицы. Со сверстниками отношения не складывались: была изгоем во дворе, в школе тоже не особо клеилось. Что подпитывало мое чувство обиды, мстительность. В итоге –избирательный контакт. Общаюсь только с теми, кто нравится. А нравятся мне ой, как немногие. Все же идиоты!

В дошкольном возрасте мне стало интересно, а что управляет этим миром? Есть же какой-то механизм. Как-то же сложились целые государства, сотни языков, компьютеры, автомобили. Нужны знания. Нужно все уметь. Я начала записываться во всевозможные кружки, пытаться получить всевозможные навыки. Но мне ничего не давалось, все казалось пустым, бессмысленным, неинтересным. Если я буду тратить время на что-то одно, я не успею заняться чем-то другим, объять необъятное.

В школе я хотела узнать все предметы, но опять же — все усилия тщетны. Физика, химия, математика… я так хочу вас понять, но не могу. Получается, я глупая. Я очень глупая. Нужно больше учиться. Как тяжело, сейчас ведь всего восемь утра, а я всю ночь не спала. Глаза слипаются. Задали какой-то параграф, нет я не могу просто прочитать его. Мне нужно углубиться. Начать с самых азов, перечитать каждое предложение. Найти смысл. Ааа… я не успеваю, Боже, какая же я тупая. Я ошибка…

«Да пошли вы все! Зачем это все учить, все равно умрем! И поскорее бы. Надоели».Настало время всяких деструктивных идеологий: «ненавижу Россию. Все беды из-за этой страны, где-то там точно лучше, там есть смысл, а тут одни идиоты. Я — чайлдфри. Человек должен жить в своё удовольствие, без детей. Из детей могут вырасти преступники, террористы. К тому же никто не просит, чтобы его рожали. Эти глупые женщины подвергают людей таким мукам, а говорят «жизнь подарила». Да и вообще, поскорее бы человечество вымерло как вид и тогда кролики и муравьи заживут спокойной жизнью, никто не будет их убивать и загрязнять природу». И прочий бред.

А еще я старалась как-то задеть людей, обидеть, усмехнуться, стала циничной и конфликтной (пару раз из-за этого вызывали родителей в школу). «Надоели эти рожи, училки эти, да кто они такие, чтобы меня чему-то учить… мамка вечно орёт. Свалить надо. Неважно куда, лишь бы свалить».

Ушла со школы после 9 класса, специальность выбирала наобум-бухучет. Оказалось, от себя не убежишь ни в какой город, состояния остались. А еще столкнулась с бытовыми трудностями. Теперь к мысли, что я глупая, еще добавилась мысль о моей неприспособленности. Каждый день это подтверждалось на практике. Среди кожных одногруппников, которые щелкали примеры как фисташки, я все больше и больше убеждалась в своей тупости. И деревенские девочки-соседки усмехались надо мной, когда выяснялось, что я не умею чистить картошку или неправильно подметаю пол.

Иногда родственники говорили, что после моего отъезда мама начала пить успокоительные, «Довела ты родителей!». «О, Господи, я тупая, неприспособленная и из-за меня все вокруг страдают. Я не живу сама и не даю жить другим. Я бездумно потребляю ресурсы! Я хочу умереть! Но ведь если я умру, то опять доставлю людям неприятности. Ладно, поплачут пару дней, зато потом начнут жить свободно».

Каждый день я обдумывала план своего суицида по дороге из общежития в колледж. Эта дорога была моим спасением, временем, когда я могу побыть одна. В наушниках на всю громкость играли песни Янки Дягилевой, все казалось иллюзорным. Я ничего не чувствовала. Я просто знала, что не имею права на жизнь. Что мне необходимо умереть. Подолгу смотрела из окна, но не решалась выпрыгнуть. Меня поймали с горстью таблеток, которые я почти решилась проглотить. После этого родители забрали документы с места учебы, началась пора психологов, психотерапевтов, обследований головного мозга.

— Оставьте меня все в покое! Вы не знаете меня, вы же по себе судите, алло! Вы меня не слышите! Эй!! Я здесь! Кто-нибудь может меня понять?

Как тяжело днем, еще тяжелее ночью. Я не могу уснуть. Я хочу кричать, я хочу вылезти из этого тела, это не мой голос, это не моя внешность, я — это не я. Я здесь по ошибке. Как отсюда выйти? Я сдаюсь. В голове голоса «Леся, тебе надо умереть. Умирай быстрее, ты всем мешаешь», вслух отвечаю себе же «Заткнись!». Кричу ночью, бросаюсь из стенки в стенку. Мама оставляла на моем ноутбуке заметки: «Дочь, живи, не умирай, пожалей нас». Ведь я с ней другими способом не разговаривала. Держалась только на антидепрессантах.

Нашла себе новое увлечение — религию. Фанатично ей следовала. Отлично, буду жить по предписаниям, молиться, и так вот аскетично просуществую еще лет пятьдесят, авось и меньше. Отгорожусь от мира платком, выйду замуж и буду сидеть дома, взаперти, не выходя в свет, как и положено. А еще в религиях нельзя задавать вопросов. Может меньше мыслей станет.

— В чем смысл жизни?
— Быть покорной Богу.
— Кто такой Бог?
— Нельзя такое думать! Грех!

Спасения мне такая отрешенность не принесла. Становилось все хуже.

На новое место учебы я ходила как на пытку… Столько людей, всех ненавижу. Обиды, обиды, обиды. Как же тяжело. Любое слово, любой взгляд воспринимались как нападка. Я сразу отстранялась от одногруппников, пыталась обидеть первой, даже угрожала… смешно вспоминать. Тогда любой контакт с людьми давался мне очень трудно. Я не знала, куда я качусь, к чему иду, когда закончится эта тоска.

Как-то мама сказала, что нашла выход. Что скоро все станет нормально. Что все это пройдет. И показала мне результаты, прошедших тренинг по системно-векторной психологии Юрия Бурлана. Да не буду я смотреть это! Очередной развод, знаю я этих психологов.

Но что-то в этом было… эти люди, я с ними не знакома, но они говорят, как будто моими словами. Кому-то знакомо такое чувство. Я не одна! На первых лекциях я все же противилась, старалась выключить, уйти… да бред это все. Но слова Юрия… они проникали через уши, что-то отзывалось внутри.

Я начала вслушиваться в людей. Понимать, что они чувствуют, даже, что думают. И… я больше ни на кого не могу обидеться. Я понимаю людей. Как же легко. Не надо тратить время на рассуждения – «за что они со мной так», не надо тратить энергию на скандалы, ссоры. Я люблю все человечество! Мне теперь больше нравится быть в обществе, нежели сидеть дома. Теперь вместо громкой музыки в наушниках я вслушиваюсь в людей, вместо глупых идеологий ко мне на ум приходят конструктивные идеи, теперь я не хочу пересидеть жизнь, а стараюсь провести каждый день с пользой. Отношения с окружающими улучшились.

Учиться невероятно интересно. Больше никаких антидепрессантов. Я больше не считаю себя «ошибкой». Я понимаю, что природа не ошибается. Понимаю, чем мне нужно заниматься. А все, что было со мной раннее, оказалась таким понятным, объяснимым. Да и вообще, вся жизнь такая понятная и… прекрасная. Как же много мы тратим времени, сколько ложных путей выбираем, как рано отчаиваемся. А смысл-то, вот он, рядом!

Алеся Валеева, 18 лет, Челябинск, студентка