Елена Попова

Я сейчас прохожу второй уровень тренинга. Все откладывала написание результата, т. к. результатов много, а я все жду чего-то более глобального. Хотя, глобально или нет – это субъективная характеристика. И те изменения, которые произошли в моей семье после того, как я прошла тренинг, для моего сына, наверное, станут поворотными в его судьбе. Теперь я уверенно могу сказать, что системно-векторная психология Юрия Бурлана спасла жизнь моему ребенку!

У нас со старшим сыном разный векторальный набор, поэтому, естественно, я его не понимала. Уже дошло до состояния неприятия. Я начала его «ломать», чтобы «построить» себя. Он – кожно-зрительный мальчик – чувственный, слабый, плаксивый, но в то же время добрый, ласковый и сострадательный мальчик. Мне всегда казалось, что он психует и плачет по мелочам. Я ему ставила себя в пример – девочки, которая никогда не плакала. Говорила: «Я девочкой, была в 100 раз сильнее тебя и в 10 раз сильнее любого другого мальчика (конечно, я говорю не о физической силе), в кого ты ТАКОЙ?» В общем, смотрела и оценивала его поступки «через себя». Это и было главной ошибкой.

Уже после первых вводных лекций я осознала эту ошибку. Но если мой сын не такой как я, значит, надо разобраться, какой он, и как мне с ним себя вести, и вообще, чего ожидать от ребенка. Так я стала разбираться, почему он эмоционирует, как на него влияли мои крики, насильственное кормление и ремень, к которому иногда прибегали. И как надо себя с сыном вести, чтобы он полноценно развивался.

Оказалось, что тема детей просто необходима! Не только для родителей, дети которых на них не похожи, а для всех! Ведь сейчас дети не такие, как были наши бабушки, и даже не такие, какими были мы. Они другие. С гораздо большим объемом психического. И воспитывать их необходимо в соответствии с их векторальным набором, а не дедовским способом – ремнем и криком… Дети – наше будущее. Что мы из них слепим, то и получим в дальнейшем…

После занятия по зрительному вектору я начала больше обнимать сына, гладить по спинке, говорить, как люблю его, читать сострадательные сказки и вообще, больше разговаривать. Убрала насильственное кормление. Причем, все оказалось проще, чем я думала. Во-первых, просто начала его спрашивать, что приготовить, во – вторых, в два раза уменьшила порцию, в-третьих, перестала настаивать. Результат не заставил себя ждать. Сын стал увереннее в себе и послушнее. Кушать стал не просто хорошо, а с добавками.

Но это еще не все. Я все еще его не принимала. Понимала, как с ним надо себя вести, но не понимала, зачем он мне дан. У меня, такой сильной и властной, сын – слабый и плаксивый… Зачем? Ведь я могла его окончательно сломать, не зная системно-векторной психологии. И был бы сын у меня с самыми негативными сценариями кожно-зрительного мальчика!

И задавалась я этими вопросами до недавнего времени. Параллельно продолжала проходить тренинг 2 уровня.

Но в конце апреля произошел случай, который изменил мое сознание, хотя раньше бы я просто не обратила на него внимания.

Мы с сыновьями – старшим шести лет и младшим полутора лет – пришли на школьную площадку. Там было много детей. Мой старший катался на роликах, а рядом играла в футбол компания детей лет 7-8. Они все использовали нецензурную лексику, но когда я пришла, все затихли, кроме одного. Я подошла к нему и попросила не материться. Сказала, что у меня маленькие дети, им не надо слышать мат. Он посмотрел на моих детей и сказал «ладно». Мне этот мальчик стал интересен и даже почему-то симпатичен. Я стала за ним наблюдать. Самый маленький в компании, но его все слушаются. Позже он пришел и попросил у меня мяч, им для игры нужен был второй. Я конечно не отказала. И тут мой старший сын неудачно падает и начинает плакать. На самом деле, там всего лишь маленькая царапина, но плачет он, как будто там не меньше растяжения второй степени.

Я посмотрела, увидела, что все в порядке и отошла играть со вторым сыном. Но продолжала наблюдать. Когда сын решил снять ролики, к нему подошел наш новый знакомый и спросил, что случилось, почему он плакал. Сын сказал, что упал, тот, участливо: «Больно?» Сын: «Было больно, сейчас прошло». Мальчик: «Ты в следующий раз аккуратнее, надо падать вперед, а не назад»… И позвал его играть в компанию.

На следующий день мы пришли играть с тарелкой. Те же ребята играли в футбол. Надо сказать, очень неплохо у них получалось. Мой младший сын не хотел сидеть с нами и побежал по своим делам. Понятно, что мне пришлось идти за ним, а старший лишился партнера по игре.

Я спрашиваю ребят, не хотят ли они играть в тарелку, я-то не могу, надо за маленьким следить. Компания была увлечена футболом, но наш новый знакомый сказал, что хочет. За ним подтянулись и другие. Хотя, параллельно они продолжали и мяч друг другу пинать. Игра в тарелку была для них не к месту. Но они пошли за своим лидером. Вдруг один из игроков попадает тарелкой по ноге моему сыну. Сын театрально изогнувшись восклицает «Ай!». Мне за него даже стало стыдно. Я в тот момент подумала: «Боже, ну как же ему ранжироваться среди мальчиков, когда он ведет себя, как девочка?!» И все посмотрели так непонимающе на моего сына, а их лидер очень резко рявкнул на того, кто кинул эту тарелку. Уже я подошла, сказала: «Ну он нормально кинул-то, просто по ноге попало, надо было отойти». А мальчик: «Значит точнее надо кидать, чтобы не попадало по ногам!». Я говорю: «Ну ладно, как скажешь».

И вот тут я поняла. Когда я попросила мальчика не материться, сказав, что дети у меня маленькие, возложила ответственность на этого мальчика. Он же принял в свою компанию моего сына и взял на себя за него ответственность.

Я поняла, что не мне дан такой слабый сын. А я – сильная – дана ему. В данной ситуации я помогла ему найти место в компании, в каких-то других ситуациях я смогу его защитить. А главное – помогу развить в нем его огромный потенциал.

Именно я ему дана! С этим осознанием ко мне пришло еще и понимание того, что я нахожусь внутри общества. Я не одна, я – часть общества. И даже для таких сильных людей, как я, осознавать себя частью огромного мира – большое счастье!

Елена Попова