Многие наши соотечественники, которым по тем или иным причинам пришлось эмигрировать из России в страны Запада или в Америку, отмечают в первую очередь ощутимую разницу в менталитете, психологии западного человека и россиянина.

Многие россияне замечают, что при всех явных благах в виде доброжелательности и чувства защищенности, которых так не хватает у нас, у них не хватает чего-то такого, чего у нас с лихвой. Не хватает той самой «души», которая нараспашку только в России.

Западное общество — это мир, где культивируется идея самостоятельной, независимой личности. Мы же в массе своей несем в себе наследие самых ярких коллективистских ценностей. Если нам с детства знакома назидательная фраза «Я — последняя буква в алфавите», то в условиях западного общества индивидуализм не порицается.

Особенности западного менталитета

Кожный менталитет (свойственный Америке и странам Запада) сообщает обществу ценности кожного вектора. В первую очередь это все, что связано с имуществом: деньги, материальные ценности, престиж потребления, здоровье и хорошая физическая форма, ведь тело — это тоже ценный актив в понимании человека с кожным вектором. За любым ценным активом нужен контроль, и его должно быть не меньше, чем у других, а лучше больше.

Когда у кого-то чего-то больше, кто-то обогнал на социальной лестнице или в материальных приобретениях, то кожник испытывает зависть и в итоге стремится добиться еще большего. Зависть на Западе конструктивна — от недобросовестной конкуренции и вредительства защищает закон.

Время — это тоже ценность, оно всегда идет на убыль, поэтому кожные люди на Западе придумывают тайм-менеждмент, чтобы лучше распоряжаться своим временем, экономить его.

Экономия также связана с имуществом, ведь какой смысл добывать, если не умеешь сохранять? Кожные люди, логичные и рациональные, придумывают множество технологических ухищрений, чтобы сэкономить ресурсы — свои физические силы, время и здоровье. И также это контроль за жизнедеятельностью населения благодаря финансам: за все нужно платить, а чтобы платить, нужно выдавать эффективный результат в виде ценного продукта труда.

Отдельной темой стоит техническое объединение людей на основе Интернета, когда мы можем взаимодействовать с людьми и быть полноценными активными членами общества, не соприкасаясь с ними в реальной жизни.

Итак, кожный менталитет — это имущество, успех, закон и технологии. А сложенная коллективным усилием людей, принадлежащих этой ментальной группе, социальная формация — демократия с рыночной экономикой, капиталистическое государство.

Почему умом Россию не понять

У россиян (а также множества народов, проживающих на территории бывшего СССР) коллективистский уретрально-мышечный менталитет, при котором для нас естественно возносить общие ценности выше частных. Мы живем по понятиям, по справедливости, что абсолютно противоположно по смыслам кожному менталитету Западного общества, где регуляция социальных отношений основана на подчинении закону.

Разделение на «МЫ свои» и «МЫ чужие»

Мышечный менталитет — это базовое объединение в общее «мы» по территориальному признаку. Люди с мышечным вектором — фундамент любого объединения. Вспомните всем известные примеры из детства. Например, «мы» из первого двора и «мы» из второго двора. «Мы» из первого защищаем всех, кто из нашего двора, от «них» из второго двора. Каждый максимально зависит от общего «мы».

В коллективе угостят пищей, найдется место всем, никто никого не лучше. У «нас» общие беды и общие радости. И никаких отдельных «я» — отдельные «я» тащат все себе, таких исключаем из «мы». Поэтому, когда надо списать, — дай списать, а то «мы» объявим тебе бойкот, попадешь в изгнание, социальную изоляцию.

Справедливость превыше всего

Но ведущая составляющая нашего ментального самосознания — это уретральные ценности. Уретральник — это вождь стаи, ответственный за коллективное выживание. Особенности уретрального вектора — это отвага, дерзость, щедрость, милосердие, справедливость, ответственность за других и ощущение приоритета общего блага перед личным интересом. Уретральники от природы устремлены в будущее, это предводители экспансии и вожди революций. В детстве это заводила в компании, ведущий за собой группу на совместные хулиганства или достижения.

Людям с уретральным вектором от природы дано естественное ощущение общественного приоритета — иначе быть не может, ведь вождь несет ответственность за всех, кого он ведет за собой. Поэтому уретральник — единственный, кто изначально не нуждается в социальной прививке понятий и правил, ограничений и запретов.

Социальное урегулирование осуществляется кожным вектором — он способен разрабатывать необходимые ограничения, эффективно сдерживающие всех остальных членов стаи, не наделенных, в отличие от уретральника, так называемым природным альтруизмом. Итак, кожный закон писан для всех, кроме уретральника. Он под эти ограничения не попадает, правильность его действий регулируется иначе.

Соответствующую проекцию мы можем сделать и на уровень социума: в уретральном ментальном пространстве невозможно четкое и отлаженное функционирование буквы закона. Мы неспособны принять на себя безоговорочное подчинение закону, в нашем ощущении остается первичным представление о некой высшей справедливости, которую невозможно уместить в тесные рамки слепого закона.

Для нас работает регуляция поведения социальным стыдом — мы живем не по закону, а «по понятиям», согласно общим ментальным представлениям о том, что такое хорошо, а что такое плохо. Но, как обратная сторона медали, если социум претерпевает потрясения, если мы теряем этот предохранитель социального стыда, никакой существующий на бумаге закон тем более не способен защитить нас от самих себя — общество скатывается в беспредел и анархию.

Мышечный менталитет вкупе с уретральным — это коллективизм с приоритетом общего над частным, будущего над настоящим. Наиболее ярко ценности двойного менталитета россиян проявились во времена становления Советского Союза.

В труднейшие годы после гражданской войны наш народ, объединенный общей идеей, невероятным коллективным усилием сумел построить за кратчайшие сроки индустриальную сверхдержаву, сумел выстоять в войне, победить, а потом заново отстроить страну.

Социальная формация Советского Союза соответствовала нашему менталитету, но была преждевременным экспериментом построения общества будущего.

Самостоятельность и свободная конкуренция — залог становления ответственной личности

Разница менталитетов России и Запада проявляется уже на самых ранних этапах — мы можем наблюдать заметные отличия в тенценциях социального взаимодействия даже в детском коллективе. Поведение у школьников на Западе формируется не только от особого домашнего воспитания и учителей в системе образования, но и исходит из менталитета западного человека.

Например, при проверке знаний в западных школах к списыванию относятся принципиально иначе, чем в России. Почему? Потому что попытка списать означает, что кто-то намерен обогнать других незаслуженно. С какой стати?

Дети растут в обществе, построенном на свободной конкуренции. Я (имеется в виду каждая подрастающая личность) приложил со своей стороны все возможные усилия в освоении предмета и, естественным образом, хочу иметь за это соответствующую оценку, а тут кто-то будет иметь тот же результат, не приложив для этого никаких усилий? Нет, так не работает.

В интересах каждого жульничество пресечь, при этом также каждый отдает себе отчет в том, что здоровая конкуренция является актуальным стимулом достигать больших результатов. Понимая, что знание — это сила, каждый работает на свое будущее, по возможности стремится быть лучше и обогнать других.

Безусловно, речь не идет об абсолютно идеальной картине — всегда и везде существуют отдельные маргинальные проявления, однако общая тенденция остается обусловленной именно возможностью естественного соперничества в достижении целей.

Поэтому даже списывать уроки, контрольные и тесты, в смыслах — воровать чужие знания и способности при явной собственной некомпетентности, означает угрожать каждому здоровому члену общества состояться, заняв незаслуженно его место на социальной лестнице.

Тем временем в школах России…

У нас же привычная нам система ценностей создает совершенно иную ситуацию. Каждый ходит в школу за своим: кто-то за достижениями, кто-то пообщаться с друзьями, а кто-то просто ботаник — ну пусть себе учится. Все вместе мы класс, а еще больше — школа.

Кто-то представляет класс или школу в спортивных состязаниях, всевозможных конкурсах, а кто-то — на олимпиадах. И те и другие нужны. Ну а на контрольной это же постыдно — не дать списать «своим»! Не поделиться с коллективом, быть индивидуалистом у нас постыдно.

Есть ощущение «мы — класс», «мы заодно». А отношения в коллективе регулируются коллективистскими ценностями, согласно которым вкладывать в коллектив — престижно, а не вкладывать означает быть социальным нулем. И к ученику, посмевшему заложить списавшего, у нас будут относиться с естественным презрением… с таким, с каким на Западе отнесутся к самому обманщику.

На Западе школьник знает, что для него обеспечена свободная возможность к реализации, знает, что для этого нужно делать, и имеет четкую и прогнозируемую перспективу в будущем, так как видит, что действительного успеха достигает тот, кто прилагает больше усилий.

У российского же школьника перед глазами совершенно другой пример: он знает, «кто не работает — тот ест», общество передает ему шаблон поведения «кто своровал — тот живет хорошо», и получается, что знанию цена — гроши и честным путем результата не добиться.

Кожный менталитет означает, что мое — это мое, а твое — это твое; я не посягаю на чужое, и другие не посягнут на мое, а все вместе мы подчиняемся единому стандартизированному для всех закону, который и регулирует отношения между нами.

Закон на Западе настолько точно разделяет людей, что им нет необходимости выяснять разногласия в личном общении — для этого есть полиция, в которую можно заявить на соседа или супруга по вопросу любого нарушения законодательства. Уретральный менталитет не создает предпосылок для гарантии защиты законом, в наших условиях свободная конкуренция невозможна.

Конфликт уретральных ценностей и кожной фазы развития

После распада Советского Союза новейшей России предстояла нелегкая задача адаптироваться под современный капиталистический мир. Не имея подготовки и времени для того, чтобы перестроиться, мы всей страной оказались в новом мире, где деньги, бизнес, успех главенствуют и правят бал.

При этом в нашем распоряжении по-прежнему оставались общепринятые ценности, согласно которым деньги, торговля, бизнес и прибыли презирались и воспринимались как удел торгашей и спекулянтов.

Менталитет россиян никуда не делся, а вот социальная формация у нас сегодня кожная, неестественная для нашего ментального пространства, поскольку кожный и уретральный векторы явлаются крайне контрарными друг другу.

Насколько эта формация не соответствует нашему внутреннему психологическому содержанию, очевидно из сравнения с Западом по следующим ключевым признакам.

Закон превыше всего для европейца и американца — он защищает человека и его имущество от посягательств. Все согласны подчиняться закону для сохранения каждым своей безопасности и защиты себя от опасных членов общества.

В России же закона нет и не может быть в принципе, а собственность и личная выгода у нас характерно презираются. Более того, многие россияне уверены, что никогда не смогут жить на Западе: у них все просчитано, жизнь скучна и предсказуема, стабильна до того, что хоть вешайся, люди не совершают безрассудных поступков, все спланировано на годы вперед…

Загадочная русская душа и деловая сдержанность европейцев и американцев

Возникает естественный вопрос: почему мы как никто, наделенные такими бескрайними ресурсами, живем сегодня хуже и с натяжкой считаемся развивающейся страной?

По сравнению с Западом у нас никогда не были развиты ценности, на которых в самом лучшем смысле должны основываться принципы современного общества потребления, — здоровая конкуренция и законность.

Кожный вектор в России из-за сильнейшей контрарности уретральному менталитету никогда не был развит до необходимого уровня, а в законе, благодаря действовавшему социальному стыду, мы и не нуждались.

Только социальный стыд защищал общество от воровства, коррупции и всех тех негативных явлений, которые в сегодняшней России процветают в связи с потерей приоритета общих интересов над частными.

Потери России в связи с переходом в кожную фазу развития

Оказавшись в кожной социальной формации, с противоположным ей менталитетом, мы потеряли естественный общественный регулятор в виде социального стыда, но не приобрели новый — закон.

За время беспредела 90-х годов страна понесла колоссальные социальные и материальные потери, сравнимые с последствиям войны: большая часть производства была потеряна, множество людей ушло из жизни преждевременно от сверхстрессов и неспособности адаптировать новейшие условия социума, мы потеряли лучшие кадры в науке, которые вынужденно эмигрировали, и так далее…

Демократия, на Западе означающая равенство всех перед законом и ответственность каждого за свою жизнь и свою роль в обществе, в России воспринимается как вольница. «Что хочу, то и делаю» и не замечаю, что постепенно перестаю идентифицировать страну, в которой живу, с самим собой. Перестаю думать, что могу повлиять на ситуацию в стране, в голове формируется единственная мысль — как урвать свой кусок, причем в этом деле теперь все способы оказываются хороши.

Демократия — личное участие каждого в жизни государства — предполагает личную ответственность за его настоящее и будущее. Так это работает на Западе.

В России это оборачивается значением со знаком минус — отказ от участия в судьбе этой страны. Все чаще мы думаем в стиле «урвать и свалить». Довольно типично: обставить свою квартиру, сделать в ней ремонт, но каждый день заходить в обоссаный «общественный» подъезд…

В западном обществе принято соблюдать дистанцию: не воздействовать на других своими плохими состояниями и не делиться хорошими, скрывать все под вежливой улыбкой. Я не трогаю тебя, ты не трогаешь меня — мы вместе таким образом уживаемся.

Дистанция в кожном менталитете помогает снизить уровень неприязни между людьми. Мы же, россияне, не привыкли держать дистанцию друг от друга — мы либо открыто ненавидим, либо безгранично любим. Когда нам хорошо, мы стремимся делиться хорошими состояниями с окружающими; когда нам плохо — не подходи, опасно!

Когда стремишься привнести в общество все самое лучшее, что можешь, нет необходимости держать дистанцию — она только мешает. Сегодня мы имеем другую ситуацию.

За 20 лет демократии в России потеряны созданные в Советском Союзе естественные социальные связи, многократно выросла коллективная неприязнь всех ко всем, что становится реальной угрозой распада общества.

Мы не стали обществом потребителей, как это есть на Западе и в Америке, а остались несчастными стяжателями. Мы не сформировали закон, защищающий всех от каждого и каждого от всех, а получили коррупцию и круговую поруку.

Относительно Запада сегодня у нас все наоборот: мы не можем защитить себя от преступлений, которые покрываются коррупцией, не можем рассчитывать на конкурентное развитие из-за кумовства, когда на теплые места попадают бездарные дети заботливых родителей, не всегда этому месту соответствующие по развитости и способностям.

Все, что на Западе работает для защиты и безопасности государства от возможного вреда, у нас становится разрушающим явлением.

Кожная социальная формация не уживается с менталитетом россиян, создавая нежизнеспособное, больное общество. Решение следовать западной социальной модели, демократии, для выведения России на уровень жизни, соответствующий европейскому и американскому, принималось на свой страх и риск, без осознания наших ментальных особенностей, а потому было в корне ошибочным.

Кожная социальная формация не является объективно лучшей, как и сам Запад не лучше и не хуже нас, — они другие, устроены иначе. И то, что они выстроили для себя, идеально соответствует психологическим особенностям западного человека. Для нас эта модель общества заведомо нерабочая.

Единственная возможность для России выжить и подняться в современном мире на соответствующий ей уровень — каждому брать ответственность, не вынося себя за скобки (я отдельно, а «эта страна» отдельно), не прятаться за удобную иллюзию того, что от меня, нас ничего не зависит и мы живем лишь исходя из предложенных обстоятельств, где обмануть закон — право лихача, а кинуть лоха — доблесть смелых.

Российское общество тогда займет достойное место, когда сможет развиваться комплементарно своему ментальному устройству. Достигается это через принятие понятий социального стыда на более сложном уровне, где базой будет служить понимание природы человека, ощущение ближнего, которое естественно сформирует социальные связи на основе осознания и осмысления самих себя.

Автор Максим Девицин
Корректор Веронника Бриггида

Статья написана с использованием материала онлайн-тренингов «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана