Жила-была девочка Катя… Казалось бы, самая обыкновенная. Пока была маленькой. Весь мир вокруг казался ей удивительной сказкой, за каждым поворотом ожидало чудо, и казалось, что так будет всегда — яркий, светлый мир в широко распахнутых удивленных глазах. Глазах ребенка.

А потом, когда ей исполнилось пять, мир перевернулся. Но Катя этого не заметила. Она продолжала оставаться «самой собой», маленьким ребенком, вдумчиво вглядывающимся в людей, краски природы, дома вокруг… Ребенком, задающим себе совсем недетские вопросы о том, «кто же я такая и откуда взялась?» И вообще, что есть я? И кто?..

Гром грянул, как среди ясного неба, — для Катиной мамы. Сама-то Катя, одетая экономной мамой в рубашечку и штанишки двоюродного братца, давно выросшего из детских нарядов, стояла в родном дворе, сжимая прутик-лошадку, и, как ей казалось, нашла ответ на один из своих вопросов.

«Я мальчик», — просто подумала она, и осознание этого факта ее ничуть не удивило. А вот мама, радостно наряжая дочку в братцевы штанишки, пока еще не с тревогой, но с удивлением отмечала, что дочка-то играет «не в те игры». Ладно, когда в компании сверстниц, затеявших игру «в семью», она всегда требовала для себя роль «папы» и всегда получала ее… Так она еще и ухитрялась организовать совсем незнакомых ей мальчишек из «больших домов» на игру в войнушки, и Катя была командиром. И возвращалась домой после этих войнушек изрядно поцарапанная, грязная, но счастливая. А мама отстирывала штанишки и ворчала, что, мол, не пристало девочке так себя вести и так пачкать и рвать одежду. Катя лишь удивленно на нее смотрела и говорила: «Но это же война, а какая война без сражения?»

Она была просто слишком мала, и во всех своих детских играх, столь осуждаемых авторитарной мамой, не видела ничего предосудительного. Что же в этом плохого?..

Время шло, Катя росла. Только теперь шумным играм уже не было места в ее жизни. Для ее сверстниц наступало время кокетства и интереса к мальчикам. А Катя стала ДУМАТЬ. Вернее, представлять, мечтать, фантазировать… А ДУМАТЬ — это она так называла внезапно открывшийся ей мир. Ночей, когда она размышляла вместо того, чтобы спать. И Катя, для которой именно в это время и начиналась настоящая жизнь, когда все чувства обострялись, когда она реально просыпалась ото дня, просто лежала и ДУМАЛА. Мечтала. И в мечтах совершала героические поступки. И была самой храброй, защищала понравившегося ей мальчика в драке и промывала ему ссадины под напором воды из колонки. И он удивлялся ее храбрости. В мечтах.

Мечты, в которых Катя видела себя не иначе как мальчиком. Как те подростки военного времени, о которых она читала в книжках. Практически во всех своих «представлялках» она предпочитала мужские роли. И параллельно — мысли о бесконечности, вечности и чем-то ускользающем, манящем… Катя потихоньку взрослела.

Кате двенадцать лет. И она с ужасом понимает, что с ней что-то не так. Она не похожа на своих однокашниц, у нее совсем другие интересы, нежели у Таньки и Ольки из соседнего дома… Она — не такая, как остальные девочки. Ну есть у нее в школе три подруги, и свела их вместе любовь к приключенческим книгам. Но никаких мальчиков. Если кто и нравился, то это так, тихо, не всерьез. Катю вообще считали «не от мира сего», странной.

Она могла часами сидеть над библиотечными книжками об Эйнштейне, календарях, времени… И надолго задумываться, глядя в лишь одной ей известные дали.

Лирика, физика… как раз наступил возраст, когда девочка превращается в девушку, из гусеницы — в куколку, чтобы потом выпорхнуть из кокона подростковой неуклюжести нежной бабочкой…

И с Катей случилось то же самое — стала расти грудь. И Катя пришла в ужас. Как же так? Я же НЕ БАБА!!! Страшные мысли… Катя не знала, что ей делать. Слабые надежды, что «все рассосется и скоро придет в норму» казались призрачными, и мама, когда Катя попыталась рассказать ей о своих страхах и метаниях, отреагировала крайне жестко, даже жестоко… Слова, которые она говорила Кате, они резали душу. Слова непонимания, неприязни, презрения… Злые, страшные… Ну кто, как не мама, должен понять и подсказать, как быть?.. И Катя осталась с ужасом своего «неправильного» взросления один на один. Пару раз возникала мысль покончить со всем раз и навсегда, но каждый раз ее останавливала мысль: а оно мне надо? Чудеса случаются, и я еще найду выход…

Наша Катя, которой не повезло быть понятой мамой еще в детстве, Катя, открыто смотрящая на мир в пятилетнем возрасте и возненавидевшая его в одиннадцать, считала себя «транссексуалом», FtM, мужчиной в женском теле… И ощущала себя им — по-настоящему, остро и ярко, трагически… Какая амплитуда эмоций: стремление к героизму, самопожертвованию во имя других в мечтах — и жесткой мир, в котором ей «не было места»…

***

Ответы на вопросы

А проблема гнездится в детстве, в травмированных нижних векторах, тех самых, которые ответственны за либидо человека, и в том, куда чисто интеллектуальные свойства, воображение и ощущение своего «я» направляют само либидо.

Два из верхних векторов — зрение и звук, они в своих нехватках, в своих проблемах как раз и ведут к искаженному восприятию собственной личности… Звук, он же изначально отделяет понятия «я» и «тело». Нет там «мое тело», есть только вопросы, вопросы, вопросы… Кто я, откуда, почему и зачем я существую? Вопросы глобальные, вселенского масштаба… Тело и то, что называют душой, — самоидентификация как определение собственной роли в этом мире вкупе со страхами порой создают поистине причудливые пассажи… Я не я… Так кто же все-таки я? Свыше ошиблись. Мои интересы, то, что мне нравится делать, мое мышление… И пошло, и поехало… «Не женское, но мужское»… Мечты, которые настолько стали яркими и притягательными, что просто «сносят крышу», наполняют мозг…

Книги, мечты, попытки разобраться в себе и в том, кто же она, Катя, есть и для чего пришла в этот мир… Только вот авторитарная мама не желала услышать и понять своего ребенка, раз и навсегда уверенная в своей незыблемой правоте: только так и не иначе. И все Катины метания, поиски ответов были жестоко пресечены равнодушием и слепой уверенностью в Катиной «ненормальности». Для мамы с анальным вектором такие «умонастроения» девочки были позором перед окружающими, и их требовалось скрыть. Криками, руганью, скандалами. Всем тем, что противопоказано звуковому вектору, который и задавал вопросы о мироздании и своем месте в этой вселенной. Такой вот комплект из зрительных страхов и раненого звука. Произошло искажение самоотождествления со своим полом, травмированные свойства нижних векторов затормозились в развитии и свернули с прямой дороги взаимопонимания Кати с самой собой. Да еще это звуковое «я» — душа против этого физического тела… Звуковое невосприятие человека как единого организма, яркое разделение… В мыслях и мечтах Катя — там, это ее «я», а то, что физическое, его нет…

Концу — или началу? — этой истории уже полтора года. И нынешняя Катя — уверенная в себе девушка с определенными планами на жизнь и на будущую профессию. Именно девушка, а не мужчина в женском теле. Катя смогла справиться со своей трагедией. Как обычно и бывает — поняв суть предмета, ты видишь его таким, каков он есть на самом деле. И почему. А Катя смогла разобраться в себе, открыть тщательно запертую дверь «чердака с кошмарами» в своей голове, а ключом, отворившим дверь, послужило именно понимание. Не так страшны они оказались, какими Катя их себе намалевала…

Автор: Клара Евдокимова

Статья написана по материалам тренингов по cистемно-векторной психологии Юрия Бурлана